КЛАВДИЙ II, Марк Аврелий Валерий
Римский император в 268-270 гг. Род. ок. 214 г. Умер 270 г.
Клавдий происходил из незнатного иллирийского рода (впрочем, было распространено мнение, что он один из побочных сыновей Гор-диана II). Военную службу Клавдий начал при Деции, а Валериан сначала сделал его военным трибуном, а потом отдал под его начало все войска, расположенные в Иллирике и сопредельных провинциях. В дальнейшем Клавдий был одним из ближайших полководцев императора Галлиена, вел войны против готов. Перед смертью Гал-лиен послал ему знаки императорской власти. И легионеры, и сенат признали последнюю волю Галлиена без всяких колебаний, так как твердость и благородство Клавдия были известны всем. По свидетельству Поллиона, он был замечателен строгостью нравов и исключительной целомудренностью, имел высокий рост и огненный взгляд. Кулаки у него были такие крепкие, что он одним ударом мог выбить все зубы даже у лошадей и мулов. Став императором, Клавдий прежде всего довел до конца войну с Авреолом: тот был убит в Медио-лане своими солдатами, которые* после этого перешли на сторону Клавдия. Затем он обратился к отражению внешней опасности. В это время полчища готов и их союзников продолжали опустошать Ме-зию, Македонию, Фессалию и Грецию. Война с ними на суше и на море стала главным делом Клавдия. Он упорно преследовал врагов, которые после каждого поражения вновь собирались в другом месте. Римляне одержали победы у Марцианополя, Византия, Фесса-лоники. Наконец, готы были окончательно разбиты при Наиссе. Вскоре после своей победы Клавдий заразился чумой и умер, оплакиваемый всеми (Поллион: «Клавдий»; 6, 9, 13-15, 18).
КЛЕОДАЙ
Мифический царь Дориды из рода Гераклидов, правивший в конце XIII — начале XII в. до Р.Х. Сын Гилла.
КЛЕОМБРОТ I
Царь лакедемонян из рода Агидов, правивший в 380-371 гг. до Р.Х. Сын Павсания.
В 379 и 375 гг. до Р.Х. Клеомброт дважды вел войну против Фив, но возвращался, не сделав ничего замечательного. В 371 г. до Р.Х. он вновь получил предписание вторгнуться в Беотию со стороны Фокиды, если только фиванцы не склонны предоставить беотийским городам автономию. Узнав, что фиванцы не только отказались выполнять это требование, но даже не распускают войска и стоят, выстроившись, против него, Клеомброт повел свою армию в Беотию. Он не вторгся через ущелье из Фокиды, где ожидало его стоящее наготове фи-ванское войско, а прошел по гористой дороге, ведущей мимо Фис-бы, и неожиданно вышел к Крев-сии, завладел этой крепостью и захватил 12 фиванских триер. После этого он двинулся в глубь материка и расположился лагерем близ Левктр. Фиванский лагерь находился против лакедемонского на холме на небольшом расстоянии; у фиванцев не было никаких союзников, кроме беотийцев. Тут друзья Клеомброта стали обращаться к нему с такими заявлениями: «Клеомброт, если ты не сразишься теперь с фиванцами, можно опасаться, что ты подвергнешься самой суровой каре со стороны государства». Противники царя говорили друг другу; «Теперь Клеомброт покажет, справедлива ли молва, что он доброжелатель фиванцев». Услышав это, Клеомброт пришел в ярость и решил вступить в бой (Ксенофонт: 6; 4; 1-5).
Войском фиванцев командовал Эпаминонд. Убедив своих товарищей-беотархов не уклоняться от решительной битвы, Эпаминонд построил свое войско косым фронтом. На одном фланге он поставил лучших своих солдат (в том числе «Священный отряд» из 300 отборных фиванцев, которыми руководил друг Эпа-минонда Пелопид). Более слабых воинов он выставил на противоположной стороне войска и приказал им избегать сражения и отступать при наступлении врага. Он решил, что судьбу боя решит то крыло, на котором были построены отборные воины (Диодор: 15; 55).
Когда началась битва, Эпаминонд вытянул свое левое крыло по косой линии, чтобы как можно больше оторвать от остальных греков правое крыло и напасть на Клеомброта, разом нанеся ему сокрушительный удар с фланга Царь разгадал его замысел и начал перестраивать свой боевой порядок, развертывая и загибая правое крыло в намерении превосходящими силами окружить и запереть Эпа-минонда. Но в этот момент триста воинов Пелопида рванулись вперед, на бегу сплачивая ряды, и прежде чем Клеомброт успел растянуть крыло или, вернувшись в первоначальное положение, сомкнуть строй, напали на спартанцев, еще находившихся в движении и приведенных в замешательства собственным перемещением (Плутарх: «Пелопид»; 23). Главный удар фиванцев пришелся как раз на то место фаланги лакедемонян, где находился Клеомброт и охранявший его отряд, сплошь состоявший из спартиатов. В последовавшем затем жестоком бою многие из них погибли, и одним из первых пал сам Клеомброт. Но лакедемоняне еще некоторое время удерживали строй, и только после гибели полемарха Диона, царских сотрапезников, конюших и спутников полемарха войско, не выдержав натиска массы врагов, стало отступать сначала на левом фланге, а потом и по всему строю. Однако, несмотря на страшный урон и поражение, лакедемоняне не обратились в бегство, а лишь отступили за ров в лагерь. В бою пало более 1000 человек, и 400 из них были спартиаты. Никогда за всю свою историю Спарта не испытывала более жестокого поражения (Ксенофонт: 6; 4; 6-15).
КЛЕОМБРОТ II
Царь лакедемонян из рода Агидов, правивший в 243-241 гг. до Р X. Зять Леонида II.
Клеомброт был женат на Хи-лониде, дочери Леонида II. Когда царь Агис IV из рода Эврипонти-дов начал проводить в Спарте свои реформы, Леонид был главным его противником. Эфор Лисандр привлек Леонида к суду и уговорил Клеомброта, который тоже был из рода Агидов, заявить о своих притязаниях на престол. Леонид укрылся в храме Афины Меднодомной вместе с Хилонидой, оставившей Клеомброта. Он получил вызов в суд, но не вышел из храма, и тогда спартанцы передали царство Клеомброту.
Во время своего короткого правления Клеомброт поддержал все начинания Агиса, благодаря чему тот провел отмену долгов. Но в 241 г. до Р.Х. Леонид вернулся на царствование, и Клеомброту пришлось искать убежище в святилище Посейдона Его, конечно, ждала верная смерть, но Хилонида своими мольбами смягчила сердце отца, и тот отправил зятя в изгнание (Плутарх: «Агис»; 11, 16-17).
КЛЕОМЕН I
Царь лакедемонян из рода Агидов, правивший в 520-491 гг. до Р.Х. Сын Анаксандрида.
Клеомен, по рассказам, был несколько слабоумен и имел склонность к помешательству. До-рией, его младший брат от второй жены Анаксандрида, напротив, всегда первенствовал среди сверстников и прекрасно понимал, что по доблести престол должен принадлежать ему. Поэтому после возведения на трон Клеомена он разгневался, отправился с колонистами на Сицилию, был здесь убит карфагенянами.
Клеомен же, став царем, вопросил оракул и в ответ получил изречение, что завоюет Аргос. Тогда он начал войну с агривянами и на кораблях переправился в Тирин-фскую землю к Навплию. При вести о его высадке аргосцы выступили с войском к морю. Они расположились станом близ Тиринфа на небольшом расстоянии от врага. Открытого сражения аргосцы не боялись, опасаясь только, как бы их коварно не застали врасплох. Ибо об этом предупреждало одно из изречений оракула. Чтобы избежать этого, аргосцы решили подражать действиям глашатая врагов. Когда глашатай спартанцев что-нибудь объявлял лакедемонянам, то и глашатай аргосцев повторял его слова.
Клеомен заметил, что аргосцы делают все, что объявляет его глашатай, и приказал воинам по знаку глашатая к завтраку взяться за оружие и идти в атаку на аргосцев. Так лакедемоняне и поступили. Когда аргосцы по знаку глашатая приступили к завтраку, лакедемоняне напали на них и многих перебили. Многих аргосцев, нашедших убежище в святилище Аргоса, царь велел сжечь вместе с рощей и храмом. Когда роща уже загорелась, Клеомен спросил одного из перебежчиков: какому богу она посвящена. Тот сказал, что это роща Аргоса. Услышав такой ответ, Клеомен с глубоким вздохом сказал: «О прорицатель Аполлон! Сколь жестоко ты обманул меня твоим изречением, что я завоюю Аргос! Я полагаю, что пророчество это теперь исполнилось». После этого Клеомен прекратил войну и возвратился в Спарту. Враги привлекли его к суду, утверждая, что царь дал себя подкупить и по-тому-де не взял Аргоса, который можно было захватить. В свою защиту Клеомен объявил: после взятия святилища Аргоса он решил, что предсказание бога сбылось. Его речь показалась спартанцам убедительной, и он был оправдан значительным большинством голосов (Геродот: 6; 73-83).